Добавлено (16.04.2012, 00:59)
---------------------------------------------
Да, так понимаю время фанфиков закончилось, но хочу написать одну главу, которая может оказаться по вашему решению либо последней либо нет, вот, читайте, комменте.

Добавлено (16.04.2012, 01:00)
---------------------------------------------
Глава 10
Потеря

Поднявшись лестницей в коморку, в которую уже сбежалась половина гильдии, Жан с серьёзным выражением лица отдал приказы на зачистку и стражу в подвале, намекнув ещё на небольшую прибавку к зарплате. По большей части, зарабатываются деньги от заказов людей Парижа, да и ещё нескольких городов Франции, чаще всего обращаются за помощью в Авиньоне, там вовсю разгулялись тамплиеры со своей буржуазией.
Логово оставалось под секретом, но вот сами ассасины нет, сейчас, в тяжкое время революции они как раз в большом спросе.
Каморка и без того тесная, начала потихоньку пустеть, четверо добровольцев решились спуститься вниз и прибравшись охранять проход, но его всё равно нужно будет муровать, иначе не оберёшься людьми. Прошло несколько минут, и комната опустела, лишь Эцио, смотревший на Жана своими карими глазами, стоял посредине неподвижно. Но как только дверь захлопнулась и проход в подвал, старик задал вопрос:
- Что случилось там, внизу?
- Проклятые чёрные пробрались неведомо, каким образом в твою библиотеку, - пожал плечами юноша.
Эцио почесал бороду, которая за последнее время немного отросла и сильнее поседела. Его глаза упёрлись в проход под землю.
- Я помню, там был небольшой проход, который я использовал для входа, но неужто они выследили меня? Эх… старею, - с некоторой обидой в глазах сказал старик.
- Его нужно замуровать. Завалить, так понимаю, не получится, опора и так на соплях, церковь к чёрту повалится, - заметил Жан.
- Да, лучше замуровать, - согласился Эцио и, разворачиваясь к двери, сказал, - мне нужно будет сегодня уйти, соберу информацию по Наполеону, нужно избавиться от него, ведь на престол дважды не восходят.
- Да, отправляйтесь, но может, отправим кого помоложе… - и Дюфо резко понял, что сказал не то, заметив в глазах деда дикую обиду.
- Жди меня завтра с вестями, - еле сдерживая себя от гнева, бросил Эцио.
Дверь захлопнулась, да так, что рама в окне задрожала. Коря себя за глупые слова, юноша сел на кровать, капюшон до сих пор был на его голове, он скрывал побагровевшие от стыда уши, даже в лёгкой одежде он вспотел, будто на нём была одета шуба в летний день. Жан Дюфо выбежал из комнаты, чтоб задержать деда, но тот уже ушёл. Мужчину резко накатило страшным чувством – чувством потери, смерти близкого человека. Жан помчался к выходу, лишь бы настичь Эцио, остановить от глупого поступка.
Прыгая по скользким, полу обрушенным ступеням и выступам, вверх и наружу. Вскоре, впереди показался выход. Ассасин вылетел из него пулей, влетев в осенний ливень и через минуту став мокрым, но его это мало волновало, он искал деда.
«Где же он, чёрт подери, ох, какой же я дурак, зачем я так сказал, ладно, успокойся и осмотрись» - мысли скакали в его голове, он не мог угомонить панику.
Для осмотра он выбрал невысокую башенку на доме, невдалеке от церкви, прям через площадь напротив. За считанные секунды он оказался на крыше, а вскоре, чуть не убившись, он оказался на башенке. Осмотр района был хорош, но заметить ассасина с многовековым стажем, было не возможно.
«Ну где же ты???»
И тут, он заметил на дальней крыше силуэт в капюшоне, следом за ним показались ещё два в чёрных облачениях.
«Только не это, он что их не видит?» - испуг всё сильнее перерастал в панику.
Сорвавшись с места, он невесть как перепрыгнул на противоположную крышу, ничего себе не сломав и не вывихнув. Мчась по крышам, он не замечал капли, которые летели в лицо, не давая обзора, но страх за родных помогал двигать даже скалы, не говоря уж о дожде.
Раздался выстрел, в глазах потемнело, через мгновение, Жан оказался на земле с простреленным плечом, кровь растеклась по белой одежде, которая уже была заляпана грязью чуть ли не до ушей.

***
Эцио бежал по домам. Под его ногами отскакивал шифер, но это не было помехой опытному скрытному убийце, который даже в своём возрасте, пускай, не так быстро, но мчался как молодой. Он ещё не знал, что за ним слежка и что его внука подстрелили, и он лежал на земле, истекая кровью, весь в грязи.
Впереди показалась площадь, перед дворцом, посредине него стоял фонтан из мрамора инкрустированный золотом. Преградой для Аудиторе стал спуск, ведь при ливне быстро не спустишься, разве что, если тебе не жалко личной жизни, как раз в этот момент, да и последние два века Эцио испытывал это чувство. Ну не мог и не хотел он смирится с тем, что он постарел, но зеркало ему показывало правду, к чему уже стремиться, чего добиваться – нечего, смысла жизни больше нет. Но хотя, если вдуматься, то он есть, нужно крепко поставить Дюфо на ноги в роли лидера и главы ордена ассасинов.
Когда-то он любил… эх София, почему ты не захотела принять силу Эдема??? Время любви прошло, хотя нет, оно не прошло, он по-прежнему её любил и был верен. То что время лечит, было вздором и полным бредом, кто это впервые сказал, видно никогда поистине не любил, а врал своей женщине, а та видать любила и не хотела бы терять своего смысла жизни. Эцио смысл потерял вместе с Софией, он пережил её, детей, внуков, но чувство смерти не покидало его, старик понимал, пережить Жана старый ассасин не сможет и это его больше радовало.
Окунувшись в мысли, Эцио не заметил того, как оказался возле дворца, как взобрался по стене, как раздался выстрел, как он летел вниз и как он ударился о землю.
Боли он не чувствовал, Боги сдержали своё слово. Он начал отходить. Перед глазами мелькали кадры из его жизни, год за годом, смерть за смертью. Скольких он убил, было невозможно сосчитать, но он твёрдо был уверен и знал, что это делает для блага своей земли. Старик не рвался в Рай, ему была лишь одна дорога в Ад, где его уже поджидал раскалённый котелок с булькающей водой. Все промелькнули перед его глазами: Пацци, Борджиа, Леонардо, Палеолог и многие другие. Дядя Марио, отец, мать, братья, сестра, сын, дочь, внуки. Но больше всего он хотел увидеть её, самую красивую и любимую женщину в его жизни, на всей земле, но она не появлялась.
Но вдруг, он почувствовал, как душа почти вышла из него, пред его глазами показалась она… София. Его руки потянулись к ней, нежная улыбка показалась на её лицо, в ответ он тоже улыбнулся и всё…

Добавлено (29.07.2012, 13:11)
---------------------------------------------
Это полная глава. Сейчас выложу 11-ю.

Добавлено (29.07.2012, 13:12)
---------------------------------------------
Глава 11
Забытое прошлое

13:28
Остров Святой Елены
«Анимус» отключился.
Дезмонд резко и глубоко вдохнул воздух, словно пробыл под водой очень долгое время без воздуха. Глаза широко раскрылись, парень жадно глотал воздух. Плечо ужасно болело, белая футболка была залита кровью.
- Что за чертовщина!? – вскричал он, - что это!?
Парень указал на своё плечо. В тот же миг рядом с ним оказалась Люси, аккуратно подняла футболку и ахнула. Плечо было разворочено, но врачи это смогут залечить.
Подхватив Дезмонда под руку, девушка повела его к лифту. Она что-то говорила ему, лицо было слишком обеспокоено, но Майлз был уже не в состоянии, парень терял сознание, кровь обильно вытекала из плеча. В глазах начало меркнуть, шум перекрыл все звуки. Дезмонд уже был не в состоянии держаться на ногах, сила его покидала с каждой секундой.
Внезапно он отдалённо почувствовал, как его с другой стороны подхватил сильный человек. Почувствовал, как был взят на руки и в этот же момент он потерял сознание…

23:34
Акра
По тёмной улице спящего города шёл невысокий человек в белом балахоне с капюшоном на голове. Слева, на бедре его висел меч с золотым эфесом, среднего размера изогнутый клинок блестел на лучах полной голубой луны.
В городе было тихо, иногда жалобно завывали собаки.
Под начищенными сапогами человека, который шёл очень тихо, поднимались небольшие клубы пыли. Этот человек был ассасин, точнее Абилай – тихий, скрытный убийца, дитя ночи, защитник народа.
Он шёл размашистым шагом к своей цели, которая сейчас мирно спала в кровати, не задумываясь ни о чём. Взобравшись на балку, ассасин, держа равновесие, направился на крышу дома. Дойдя до крыши, Абилай осмотрелся и пошёл к следующему дому, что располагался через дорогу. С разбегу, молодой ассасин запрыгнул на этот дом, взобрался по выступам и подоконникам к балкону с приоткрытым окошком. Именно за этим окошком находилась цель Абилая.
Наконец добравшись до балкона, тихо приоткрыл окно и тенью скользнул внутрь. Он оказался в небольшой комнатушке, посреди которой стояла двуспальная жёсткая кровать, на которой спал мужчина, лет пятидесяти шести, иногда посапывал и что-то невнятно говорил. Ассасин прислонился к стене, где был настоящий сумрак, добрался до следующей стены с дверью и застыл, прислонившись ближе к тумбе. Спящий мужчина приоткрыл глаза, лёг на спину и начал похрапывать и что-то говорить дальше.
В левой руке Абилая блеснул нож. Ассасин вплотную подобрался к цели, коротко и резко порхнуло оружие. По шее спящего тамплиера потекла тёмная струйка, которая блестела, отражая в себе лунный свет.
- «Жил без чести и умер без чести, сволочь» - мелькнула в голове у Абилая мысль, которую он сразу же подавил, ведь ненависть ни к чему хорошему никогда не приводила.
Так же тихо, ассасин открыл дверь. Спустился вниз и был ошарашен тем, что увидел.
На стене висел герб гильдии ассасинов, а рядом стоял небольшой сундук. Подойдя к нему, Абилай дотронулся до обрамлённой резьбой крышке. Левая рука еле заметно вздрогнула и, в тот же миг показался спрятанный клинок. Лезвие скользнуло в замочное отверстие, задев нужный элемент. Замок коротко щёлкнул. Долго не раздумывая, ассасин приоткрыл крышку и его глаза ещё больше расширились.
Внутри лежали спрятанный клинок, меч ассасина, пять связок метательных ножей размером с указательный палец и мантия – сложенная одежда ассасина, которая мирно покоилась на дне сундука.
- «Он был ассасин? Старец горы меня навёл на брата?»
- Эх, жаль бедолагу, - послышался за спиной ухмыляющийся голос. Абилай сразу понял кто это – это был Хамид, давний его враг.
- Ты пришёл по мою душу, Хамид? – равнодушно, без капли иронии, задал вопрос Абилай.
- Да, и, кстати, не по своей воле, а по воле Старейшего, - всё так же ухмыляясь, ответил тот.
- Так что тебя сдерживает, давай, воткни мне клинок в спину и…
- Я не хочу тебя убивать, Абилай ибн Ахад, просто уходи и никогда не возвращайся.
Ассасин опешил, его враг, вдруг стал так честен. По молодости, он мог воткнуть в спину нож без капли сомнения, но сейчас, он отпускает, ослушавшись Старца? Что с ним?
- С чего такая доброта ко мне, Хамид? – сдерживая своё удивление глубоко в душе, всё тем же равнодушным голосом сказал Абилай, - ведь ты раньше был готов растерзать меня на куски из-за каждой мелочи?
- Потому что ты мой брат, и я не могу с тобой такого сделать, а ненавидел я тебя из-за необычайной любви матери к тебе. Ты всегда был преградой передо мной и ею. А потом… - он осёкся, ассасин не должен знать боли, но клянусь Аллахом, по его щеке скатилась слеза, - потом она умерла, и я начал винить в этом тебя! Но это так получилось, не знаю почему, но…
По его второй щеке скатилась ещё одна прозрачная бисеринка и в тот же миг Хамид вытер её тыльной стороной кожаного наруча.
- Я не могу, брат, не могу я покинуть своё братство…
- Уходи! – закричал старший брат Абилая.
Невдалеке от дома раздались звуки братских сапог, и не одних. Хоть они и ступали бесшумно, но соратники могли их почуять за версту.
- Они за тобой, - прошептал Хамид, - вот, возьми, выпей, настойка временной смерти.
Старший брат протянул Абилаю пузырёк с темноватой жижей внутри. Эта настойка останавливала дыхание и биение сердца на десять минут.
- А как они поймут…
- Извини, брат.
В плечо воткнулся спрятанный клинок, не очень глубоко, но для вида оно казалось вполне естественным убийством. Руку обожгла страшная боль, но Абилай этого не показал. Открыв пузырёк, он выпил до дна и в мгновение ока он рухнул как стенка на пол, его глаза закрылись. В этот же миг, в дом ворвались остальные ассасины с саблями наготове.
- Всё в порядке, Хамид? – раздался голос одного из ассасинов, что первым ворвался в дом.
- Да, вполне, – коротко промолвил старший брат и посмотрел на Абилая, - он мёртв.
- Хорошо, мы донесём об этом Старейшему, можно идти?
- Уходите, оставьте меня наедине.
Пятёрка ассасинов вывалила за дверь и стала быстро удаляться от дома. Хамид же, отвёл задумчивый взгляд от двери и снова повернулся к младшему брату, тот мирно лежал и не подавал никаких признаков жизни, как и должно было быть после настойки. Потихоньку, ассасин начал раздевать Абилая, ведь в доказательство нужны были вещи с признаками убиения и они были. Взял меч, снял спрятанный клинок, наручи, перчатки. На левой руке обнажился отрубленный на половину по законам безымянный палец. Снял сапоги.
Вскоре, обнажённый молодой ассасин лежал на кушетке, в левом плече зияла страшная рана от клинка. Хамид, что тщательно все вещи сложил в небольшой мешок, подошёл к брату и стал бить его по щекам в пол силы конечно.
Карие глаза приоткрылись. Часто, после настойки временной смерти, люди теряли память о прошлом навсегда, и Абилай стал как раз тем, кто и потерял память. Он недоумённо взглянул на мужчину что бил его по щекам.
Хамид в тот же миг понял, что Абилай больше ничего не помнит и решил дать ему шанс на жизнь свободную, без угнетений кредо ассасина.
- Умар! Умар ибн Ла-Ахад, очнись!
- Умар? – неожиданно хладнокровным голосом спросил Абилай.
- Да, Умар.
- Но почему я не помню как меня звали?
- Потому что ты упал с крыши и сильно ударился головой – это, амнезия, - Хамид старался как можно уверенней ему говорить, чтобы тот поверил в это.
- Да? Но почему я голый?
- А, точно, сейчас Аби… - в этот момент старший брат понял, что больше не сможет назвать своего братишку по его имени, он захотел его уберечь, - друг, сейчас.

Добавлено (29.07.2012, 13:13)
---------------------------------------------
13:40
Аламут
Двое всадников в белых одеяниях подъехали к воротам на въезд в город. Завели лошадей в конюшню и не спеша побрели к входу.
- А сколько я лет служу ассасинам? – прервал недолгое молчание Абилай, вернее Умар ибн Ла-Ахад.
- Больше семи лет, брат.
Младший брат коротко поднял голову, приняв информацию. Над городом раздавалась речь глашатая, который надрывал свой голос для народа. Хамид вслушался в эти слова. В глазах появились разочарование и одновременно надежда. Заметив это, Умар прислушался.
- …Повторяю, славный Старец горы Хассан ибн Саббах, умер сегодня ночью по неизвестной причине, на его должность стал главный его полководец Аль-Муалим, поклявшийся соблюдать и чтить кредо ассасинов.
Эта новость Умара нисколько не затронула, он лишь пожал плечами в недоумении и сказал:
- Смена власти иногда даже к лучшему.
- Да, теперь тебе не придётся скрываться от правительства, - протянул Хамид и по-братски улыбнулся.
Молодой ассасин даже и не понял к чему он это сказал, зачем ему скрываться? Но вопрос он не задал, так как они опрометью рванулись к цитадели, дабы зарегистрировать в полки нового воина ассасина с огромным опытом прошлого.
Так вот, в молчании, они дошли до возвышающегося на городом огромного здания, где издревле правили народом султаны, ну а сейчас Старцы. Вокруг цитадели была построена стена, над которой возвышались три большие башни. Внутри стены были огромные ворота с опускающейся деревянной решёткой.
- Умар, подожди меня здесь, - вытянув руку к брату, сказал Хамид, - я скоро вернусь.
Мужчина смиренно послушался, безукоризненно веруя своему старшему по званию соратнику. Мимо проходили женщины в паранджах и низких платьях, мужчины, кто по богатому одет, а кто и по бедному. Солнце потихоньку начало опускаться. Умар поднял голову вгляделся в небо и определил что настало четыре часа дня. С того момента как ушёл Хамид прошло около часа.
Не дожидаясь возвращения, он сам побрёл к цитадели. Войдя внутрь, ему предстала прекрасная картина, не зная почему, но ему нравилось, когда люди тренировались у лучших мастеров. Здесь раздавался звон сабель, крики наставников, кто-то, отдыхая после изнурительной тренировки сел на лавочку и переговаривался со своим другом. Ступая тихо словно рысь, он пошёл лёгким шагом к главному зданию, где у входа стояли двое стражников.
- Новичок? – спросил один из стражников, на голову был одет капюшон, так что лица не было видно.
Замешкавшись, Умар пытался вспомнить работал ли он на них. Может он впервые в жизни будет у них работать, он решил ответить:
- Да, иду на поступление.
- А ты прошёл испытание? – спросил другой.
- Извините, но мне нужно пройти.
- Нет, - сказал, как отрезал первый. Там внутри цитадели раздались звон меча и крики людей, из здания начали выбегать слуги.
Стражники перепугано обернулись, но не сошли с места, ведь там было много стражников. Не выдержав, Умар с криком достал саблю полоснул первого, потом второго он пронзил насквозь. С обнажённым мечом он вбежал в здание. На втором этаже разгоралась драка, звон мечей не прекращался, кто-то перелетал через невысокое ограждение наверху. Кто-то с хрипами скатывался по лестнице.
Младший брат заметил там, наверху, Хамида, который так ожесточённо отбивался от врагов. Умар побежал к лестнице, в метрах от него падали ассасины с обеих сторон. Они как волна откуда-то появлялись и появлялись. Умар с разбегу сбил с ног одного ассасина и проткнул его саблей. Вскоре и он вступил в бой, разя врагов направо и налево, да так, словно не один год выучки был, он сражался на уровне мастера ассасина. Отбиваясь и контратакуя, он столкнулся с кем-то спиной к спине. За спиной раздался приглушенный голос:
- Аль-Муалим, твой новый Старейший.
- Умар ибн Ла-Ахад, - описав неполную дугу, ответил он. Голова врага слетела с плеч.
Следующий получил режущий удар по рёбрам, он был не смертельным, но последующий удар оказался последним для него.
Впереди Умара раздалось шипение. Хамид упал на колени, его плечо было пробито насквозь, из раны показался меч, который медленно высовывался из плоти. Старший брат упал лицом вниз. Умар ибн Ла-Ахад, закричал и его лезвие врезалось убийце в солнечное сплетение, задыхаясь, тот сполз по сабле и упал плашмя на спину.
Пол залила кровь, которая струйками стекала по лестнице, образовав там, внизу лужицу. Младший брат вытер лезвие об одежду поверженного врага, закинул саблю в ножны и медленно подошёл к Хамид, который раз через раз дышал немного дрожа. Умар перевернул соратника, который на самом деле был братом, но об этом он забыл, так же, как и о своём имени.
- Умар… - простонал Хамид, протянув окровавленную руку к его лицу, - ты мне за всё, то время что мы были соратниками, стал для меня как родным братом… - он даже при смерти врал, а потом прошептал, - почему я этого раньше не понял…
Его рука бессильно упала на пол, пустые, без капли жизни глаза закатились. Ассасин склонил над своим братом голову. Он сам не знал почему, но он почувствовал душевную, братскую, кровную потерю, словно перед ним лежал не брат по оружию, а брат по крови. По щеке скатилась слеза, потом следующая, он плакал, из-за потери, душу раздирали.
- Спи спокойно, Хамид, - вытерев слёзы и закрыв глаза соратнику, прошептал Умар.